Хоббит, который слишком много знал - Страница 47

— Приветствую тебя, Хэмфаст! — громко сказал Леверлин.

Я кивнул, признавая, что я — это действительно я.

— Что тебе нужно от нас? — спросил Леверлин.

— Ничего. Абсолютно ничего. Разве что выдать одежду, чтобы вы не околели от холода. — С этими словами я выполнил заклинание, и передо мной возникла внушительная груда серого тряпья. Леверлин подошел к ней, брезгливо перебрат несколько тряпок, и, когда он поднял лицо, в нем читалось плохо сдерживаемое бешенство.

— Это же… это же тюремные робы!

— Совершенно верно, — согласился я, — но в вашем положении не следует проявлять излишнюю разборчивость. Так можно и замерзнуть.

— Где мы? — спросил Леверлин, молниеносно сменив тему разговора.

— Думаю, вам не составит труда сориентироваться, ведь среди вас декан факультета географии Аннурского Университета.

Взгляды большинства присутствующих обратились на невзрачного низкорослого мужичка, прикрывающего руками интимное место. Он смущенно пробормотал:

— Это не так просто, как тебе кажется, почтенный. Я бы предпочел узнать наше местоположение от тебя.

— Ничем не могу помочь, почтенный. Разбирайтесь сами. Не думаю, что вашей жизни что-либо угрожает, вы все маги, притом не самые слабые. До населенных мест как-нибудь доберетесь, от волков отобьетесь, пищу добудете. Не смею больше задерживать.

С этими словами я хотел покинуть поляну, но в этот момент Леверлин произнес слова, заставившие меня остаться:

— Ты говоришь, что тебе ничего от нас не нужно. Тогда зачем ты пришел сюда? Поглумиться?

Психолог, мать его Моргот… а ведь он прав! Я действительно мог заранее разложить одежду вокруг финальной точки перемещения, и мне не пришлось бы разговаривать с похищенными магами. Более того, это было бы правильнее — зачем раскрываться перед ними, сообщая, кто именно стоит за совершенным заклинанием. Выходит, я действительно хотел увидеть могущественных властителей восьми ковенов в подштанниках посреди леса, я хотел, чтобы они увидели меня и узнали меня и чтобы они поняли, кто подверг их такому унижению. Но такие чувства… просто недостойны хоббита! Врага можно убить, можно помиловать, но нельзя издеваться. Пытки не в счет, они производятся с определенной целью. А бессмысленное глумление… Я почувствовал, как мои щеки наливаются краской. Леверлин приблизился ко мне.

— Хэмфаст, — сказал он, — не совершай необдуманных поступков. Я догадываюсь, что ты задумал, это очень опасное дело. Гней мог бы справиться с самодержавным правлением в спокойной обстановке, но теперь в Аннуре начнется такое… Ты вывел из игры верхушку ковенов, рядовые бойцы остались без присмотра и управления, им не остается ничего другого, кроме как сбиваться в преступные банды. Ты представляешь себе, во что превратится жизнь аннурских обывателей, когда на большую дорогу выйдут пять тысяч разбойников с боевыми артефактами?

— Во всех девяти ковенах не наберется пяти тысяч разбойников, — возразил я.

— Ну, пусть одна тысяча! Жизнь превратится в такой ужас… даже Саурон не мечтал о таком. Далее. В первые два-три месяца неизбежно настанет безвластие. Хазг только и ждет повода, чтобы отделиться от Аннура. А если он отделится, вам не успеть провести карательную операцию до того, как Мория отправит в Хазг свои хирды. А тогда без драконов вам не справиться. Кстати, возможно, я ошибаюсь, но похоже, что в Аннуре не осталось никого, кто мог бы управлять драконами, все они здесь.

— А как же король? — удивился я.

— А что король? Его дело сидеть на троне со священными побрякушками в руках, а не командовать драконами. Нет, король не имеет доступа к оружию массового поражения. Если он победит, а мы погибнем, ты не сможешь реализовать свою мечту. А когда Церн Ганнарский поймет, что аннурские драконы остались без присмотра, начнется вторая Хтонская война. Кстати, мантикоры больше не преграждают путь ганнарским войскам. Элессар свидетель, ты устроил в Средиземье бардак, какого не было со времен Олмера!

— Ну и что ты теперь предлагаешь? — спросил я.

— Я передам тебе все известные мне данные о фениксах и драконах. Я введу тебя либо в совет ковена, либо в Королевский Совет, смотря что тебе больше нравится. Либо мы можем принять тебя в совет девяти на правах десятого ковена. Я смогу даже убедить остальных председателей, чтобы они признали за тобой право решающего голоса. Ты станешь правителем Аннура!

— Я не могу и не хочу становиться правителем Аннура, — возразил я. — У Аннура уже есть законный правитель, права которого злодейски ущемлены.

— Моргот тебя порви четыре раза! — воскликнул Леверлин. — Ну как ты не понимаешь! Не бывает так, чтобы законы были выше обстоятельств! Если закон противоречит здравому смыслу, нельзя следовать закону.

— Тогда устаревший закон надо отменить.

— А если нельзя отменить устаревший закон? Если, например, нет времени? И вообще, что такое закон? Правило, записанное на священной скрижали, которому никто не следует, или правило, нигде не записанное, но всеми признаваемое? Ты хочешь оживить древние заповеди, но они давно мертвы, даже ты не сможешь влить жизненную силу в идеи, умершие от старости сто лет назад. Одумайся, Хэмфаст! Не ввергай Аннур в пучину ужаса!

Я пожал плечами, стараясь сохранять непроницаемое выражение лица. Слова Леверлина все-таки чем-то меня задели.

— Неубедительно, — сказал я.

Леверлин махнул рукой отчаянным жестом и пошел прочь быстрым шагом, даже не замечая, что он идет не к товарищам по несчастью, а наискосок в сторону, не замечая, что он по-прежнему обнажен, что его загорелая кожа (нет, скорее, смуглая, где он мог загореть зимой?) посинела от холода. Я смотрел вслед своему врагу и думал, что, может быть, в его словах есть какая-то доля правды…